Геннадий Николаевич Ризноокий – археолог и спортсмен

В течение последних пяти лет в Светлогорском районе ведутся археологические раскопки под руководством профессора, доктора исторических наук Сергея Рассадина.

Как корреспонденту, мне достаточно часто доводилось встречаться с ним на раскопках в Королевой Слободе и Паричах, на пресс-конференциях в Светлогорске. И всегда рядом с Сергеем Евгеньевичем я видел приятной наружности мужчину с аккуратно подстриженной белоснежной бородкой – мастера производственного обучения Светлогорского государственного индустриального колледжа Геннадия Ризноокого. Когда же в прошлом году встретил его на Сосновоборском море в качестве участника республиканских соревнований по подводной охоте, был нимало заинтригован. Какие еще секреты скрывает внешность этого добродушного великана? Недавно любопытство было удовлетворено, Геннадий Николаевич согласился на интервью.

– Какая отличительная особенность учебы в колледже?

– Во-первых, у нас строгая дисциплина. Учащегося могут не допустить на занятия, если его стиль одежды не соответствует деловому. Обязателен бэйдж для пропускной системы с фотографией, номером группы и фамилией. Во-вторых, в колледже весьма требовательный подход к занятиям, имеющим очень серьезную мотивацию: человек должен получить образование, профессию и покинуть стены колледжа хорошим специалистом. Для этого мы создаем условия.

– Вы преподаете на строительном отделении «Инженерные сети и оборудование», что это такое?

– Лифтовое оборудование, система газоснабжения, водоснабжения, отопления, вентиляции.

– Насколько это востребовано?

– Нет ни одного здания без инженерного оборудования. Любой специалист со средне-специальным образованием должен хотя бы в общих чертах знать устройство и работу этих систем. Если даже он не будет работать на участке сантехником, но работает на монтаже или кирпичной кладке, все равно должен знать, где находятся монтажные отверстия, как система будет устроена и так далее.

– Колледж делает из школьников мужчин?

– После первого курса ребята уже не школьники. И это заметно. Первых полгода они еще пытаются вести себя как школьники. Адаптация и притирка коллектива происходит быстро. Со второго курса наши ребята на голову выше в отношении самостоятельности десятиклассников.

– Чем нынешнее поколение отличается от других?

– Отличия есть, но они связаны, скорее, не с внутренними изменениями человека как такового, а с изменением технической насыщенности жизни. Ребята отличаются разговорной речью, стилем одежды. Но в семнадцать лет мы, хотя и были одеты по-другому, ничем не отличались от них ни в способе мышления, ни в мотивации поступков.

Иногда с ними бывает тяжело. Но это зависит от различных обстоятельств, в том числе и от предрасположенности к профессии преподавателя. Кому-то дети кажутся неуправляемыми, а кто-то с занятий уходит бодрым и воодушевленным.

– Геннадий, Вы увлекаетесь таким экзотическим видом спорта, как подводная охота. Как это началось?

– Сегодня это уже не экзотика. А началось у меня это увлечение еще в 1979 году. Я родом из крымского города Черноморск. Там купил свое первое подводное снаряжение. Там впервые начал охотиться на кефаль и камбалу. После переезда в Беларусь на постоянное место жительства в подводной охоте был перерыв лет в пять. Сейчас вновь активно занимаюсь.

– Расскажите интересный случай охоты из последних.

– Прошедший сезон охотились втроем. Однажды у меня вышло из строя ружье. Я взял у товарища запасное. У него тоже немного барахлило: заедал курок. Я нырнул, начал искать рыбу. Неожиданно на меня выходит огромный сазан. Они имеют обыкновение охранять свою территорию. Этот атаковал меня словно собака: резко подплывал, разворачивался, бил хвостом и уходил. Через пару минут снова бросался.– Сазан Вас не укусил?

– Нет.

– Что было дальше?

– Подходит в упор. Я в него целюсь, нажимаю спусковой крючок, а ружье не стреляет! Сазан словно издеваясь, разворачивается и уходит. Через пару минут он с другой стороны подплывает – опять та же история с курком. Так он на меня заходит раза три. Через полчаса меня атаковали еще два больших сазана. Опять не сработало ружье! В конце концов, в одного я выстрелил. Но стрела его не пробила насквозь. Сазан бросился на мелководье к кустами. Но я настиг его и проткнул гарпуном насквозь, чтобы он уже не сошел. Потом нанизал на кукан и вытащил. Его весь оказался 12 килограммов.

– Что Вы с ним сделали, изжарили или сварили?

– Из спинной части сделал очень хороший балык весом около трех килограммов. Остальное поджарили. Скажу, что более вкусного мяса я не ел. Даже сом не такой вкусный и судак, как сазан. К тому же у него не белое мясо, как у карпов из бочки, а красное, как говядина.– Геннадий, Вы еще увлекаетесь и археологическими раскопками. В скольких экспедициях Вы участвовали?

– Первая экспедиция случилась в 1988 году. Возле Черноморска, в районе поселка Межводный велись раскопки греческого поселения четвертого века до нашей эры. Нам даже платили деньги – три рубля в день.

Пять лет назад под руководством профессора Рассадина раскопки начали проводиться в Светлогорском районе. Я туда попал случайно. Меня отправили работать с детьми в качестве руководителя группы учащихся. Вспомнил молодость и активно включился в это дело. Пять сезонов мы поработали в Королевой Слободе, на острове Шатилинский и в Паричах.

– Как к Вам местные отнеслись?

– Поначалу настороженно. А что вы тут делаете? А зачем вы тут копаете? А потом привыкли. Придут, посмотрят, им тоже интересно. Поначалу все думали, что мы ищем клад – золото, брильянты.

– Какая самая интересная находка была с Вашей точки зрения?

– В прошлом сезоне в Паричах мы нашли несколько свинцовых товарных пломб, которыми опломбировали товары. На них четко видна дата, фамилия торговавшего человека. На одной из пломб было написано «Кременчуг. 1890 год». По-видимому, на этом месте была перевалочная база или даже таможня. Причина такого предположения в большом количестве обнаруженных снятых пломб. Торговля, по-видимому, там шла серьезная. Вообще, в Паричах мы начали работать в прошлом сезоне. И в первом же раскопе обнаружили много интересных находок: монет, пломб, посуды. Интерес вызвали ножи: они определенной конструкции, характерной для 18 века. Удивительно то, что их было много в одном месте. Может быть, в этом месте товары перегружались, вполне возможно, что могли каким-то образом затеряться.

– Не удивлюсь, если окажется, что Паричи были значительным центром.

– Все возможно. Ведь от Бобруйска до Гомеля на этой огромной территории не было ни одного серьезного населенного пункта.

– Геннадий Николаевич, во всех археологических экспедициях Вы работали со своими воспитанниками. Работа с детьми наложила на Вас какую-то печать?

– Работа с детьми стала той самой жизнью. Она делает меня молодым. Потому что волей-неволей, приходится всегда быть в тонусе, чтобы общаться на равных. Нужно соответствовать уровню их интересов, быть в курсе их насущных потребностей. Иначе, если я буду жить в 19 веке, а они в 21, общения не получится.

– А каковы их насущные интересы, о чем они говорят?

– Большинство парней разговаривают о компьютерах и мотоциклах, а девушки – о парнях.

– Каким доложен быть молодой человек?

– Любым. Главное, чтобы не бездумным времяпроводителем, чтобы были какие-то увлечения после занятий – музыкой, спортом. Они должны разносторонне развиваться. А еще не курить.

А для взрослых скажу, наши дети – не субъекты с вражеской территории, куда взрослые иногда настороженно заглядывают. Наших детей нужно любить, находить в общении с ними компромиссы, уважать их мнение и общаться на равных. А иначе, у нас ничего не получится.

Вот таков Геннадий Николаевич Ризноокий – мастер производственного обучения и человек. Он преподаватель, археолог, рыбак и охотник. А еще – мыслитель.