Только по пути на встречу к светлогорскому композитору и музыканту Алексею Сушенцову сообразила, что не уточнила номер его квартиры. Нужный дом нашла быстро: на фоне «ступенчатых» многоэтажек и «официальных» зданий нашего города он – один из немногих, оборудованных пандусом. Впрочем, номер квартиры мне так и не понадобился: своеобразный пологий «склон» привел меня прямо в гости к собеседнику.
В доме Алексея все непривычно низко: ручки двери, вешалка для одежды, выключатели. Но, пожалуй, самое необычное то, что именно здесь, в квартире, расположена профессиональная звукозаписывающая студия. Правда, на рабочем столе Алексея Сушенцова не только музыкальные атрибуты:
– Не так давно я занялся репетиторством по физике, – говорит собеседник, указывая на стопку учебников и тетрадей. – К сожалению, даже «ремесленная» музыка – а в последнее время я занимаюсь больше ремеслом, нежели творчеством – особо не дает доходов. Мое техническое образование позволяет мне помочь тем, кто готовится к сдаче тестирования. А вот контрольные и курсовые принципиально не пишу: не люблю решать за кого-то, мне интереснее научить человека чему-то, заставить его думать самостоятельно.
– Алексей, а как же собственные песни? Наши читатели запомнили вас как финалиста конкурса ОНТ «Музыкальный суд». Разве тогдашний успех не открыл Вам двери в белорусский шоу-бизнес?
– После конкурса мне не поступало каких-то особых заманчивых предложений. Да и сам я, по правде говоря, не проявлял активности. И тут дело вовсе не в том, что я передвигаюсь в коляске. Все-таки провинция несколько оторвана от общего творческого процесса: чтобы «протолкнуть» свою песню, получить дополнительные деньги на запись, нужно «бодаться» в столице, где сосредоточен наш, пусть еще не совсем развитый, шоу-бизнес.
Но тем не менее я занимаюсь своими песнями. Как раз сейчас работаю над «Верю я» – песней-финалистом «Музыкального суда». Почему только сейчас? Недавно ко мне пришла знакомая, она захотела исполнить эту композицию со своим коллективом. Мне интересно посмотреть, что из этого получится, поэтому я решил «реанимировать» песню.
– А как насчет возвращения к юридической деятельности: Вы ведь окончили юрфак БГУ…
– Да, образование у меня есть. Но мне не удалось поработать по специальности. Во многом, наверное, потому, что и тогда, и теперь душа лежала больше к музыке, а не к профессии юриста. К тому же в моей ситуации очень сложно получить юридическую практику, без которой работать в этой сфере просто невозможно. Но опять же – это все только из-за того, что юриспруденция – не совсем то, что мне действительно интересно. Ведь несмотря на то, что я передвигаюсь в коляске, я окончил университет: а для этого приходилось регулярно ездить на сессии, решать бытовые вопросы, которых, возможно, у меня было чуть-чуть больше, чем у остальных студентов. К счастью, руководство факультета, университета шло мне навстречу: помогли с комнатой для проживания во время сессии, со временем был обустроен пандус в корпусе.
– Алексей, только честно: как Вам училось? Все-таки видя человека с ограниченными возможностями, большинство из нас начинают испытывать жалость, некое неудобство…
– К счастью, у меня никогда не было проблем в общении с людьми. Думаю, если ты открытый, интересный человек, то тебя начинают воспринимать именно так. А инвалидную коляску со временем люди расценивают только как более удобный для этого человека способ передвижения. За все время мне в помощи отказал, наверное, только один из ста. К сожалению, больше непонимания и равнодушия я, как и многие другие, встретил от чиновников – людей, от работы которых зависит наша более-менее комфортная жизнь. Не секрет, что порой очень долго приходится ждать, когда, например, установят тот же пандус. Но еще проблематичнее, когда что-то «совершенствуют», а … становится еще хуже. Или когда начатое дело не доводится до конца. Например, можно оборудовать сколько угодно пандусов, но оставить высокие бордюры. Можно установить в доме удобный лифт, но оставить высокие ступени по пути к нему. А ведь безбарьерная среда нужна не только тем, кто передвигается в коляске. Как же «прыгать» через высокие бордюры пожилым людям, беременным женщинам, молодым мамам с колясками? Люди, которые ходят своими ногами, не задумываются – да они ведь и не должны задумываться: это дело чиновников! – о том, что некоторые простые на первый взгляд вещи: лестница, порог – для кого-то могут стать серьезной преградой.
– Но Вы не просто говорите о проблемах, но и стараетесь решать их. Социальная реклама, неоднократные обращения к руководителям предприятий касательно обустройства безбарьерной среды – Ваше имя на слуху у горожан. Но наверняка такой решительный настрой, оптимизм пришел к Вам не сразу: что помогло не опустить руки тогда, в 96-м, когда Вы оказались в коляске?
– Тогда я учился в Самаре, в аэрокосмическом университете. Занимался дельтапланеризмом – это, как вы понимаете, достаточно опасный вид спорта. Я неудачно приземлился. Но главное – остался жив.
К счастью, понимание того, что ты уже никогда не встанешь с коляски, ко всем приходит не сразу. Да и врачи с оглашением окончательного диагноза не спешат: ведь нередко благодаря занятиям люди снова начинают ходить. И я занимался: хотя бы для того, чтобы можно было нормально сидеть. Но вскоре начал по чуть-чуть понимать: сдвигов нет. Осознание этого приходит постепенно, это как мелкие-мелкие ежедневные инъекции, которые тебе «вкалывают» на протяжении года, двух лет. Вместе с осознанием своей ситуации ты начинаешь думать, в чем себя найти. Я нашел себя в музыке. Все началось с того, что для разработки рук я попросил, чтобы мне купили пианино. Пока восстанавливался – начал что-то писать и вспоминать ранее написанное, приводить в порядок. Словом, как ни банально прозвучит, раз я не смог изменить ситуацию, я поменял отношение к ней. Во многом мне помогли родители – они оба очень музыкальные люди, и, наверное, мои способности достались мне по наследству. А через несколько лет благодаря музыке я встретил свою жену Валентину, она заказывала у меня фонограммы.
Я очень счастлив, что теперь у меня есть семья, мы вместе растим сына. С Валентиной мы многое сделали вместе. Сегодня я живу в атмосфере, созданной ею. И это атмосфера счастья и вдохновения. А что еще нам нужно для полноценной жизни?